Спит отчий дом ничком в долине,
Где Чу кочует по годам,
Где по арыкам и доныне,
Журчит сокровищем вода,
Цветет урюк и спеют вишни,
Буреют груши на ветвях,
По вечерам отцы – в картишки,
Мамаши рядом на сносях,
Бежит сердитый дед Василий,
С дробовиком, гоня орду...
Мы запах яблок уносили
За пазухой и смех во рту.
Тот дом является мне ночью
С покоем вековых вершин,
Где днем теплей, чем, скажем, в Сочи,
А ночью звезды – не дыши,
Где магазин – приход известный,
Витрины, словно алтари,
И украшают свод небесный
Под свист окрестный сизари,
Где пыль, как фимиам волшебный,
Клубится из-под детских ног
И мяч резиновый, двуцветный,
Летит к булыжникам ворот.
Все было в том краю солидно:
При ржавом «Москвиче» сосед
И на телеге инвалидом
«Шурум-бурум» кричавший дед,
Стук топора у дяди Феди
(Скамейки ладно он строгал),
И баянист, хохмач не бедный,
Женивший с песнями квартал.
Шофер, строитель, слесарь – каждый
Был важен только потому,
Что отличил себя однажды,
Пройдя тяжелую войну.
Когда медали надевали
На выборы, лоснясь бритьем,
Мы, дети, кожей ощущали –
С кем вдоль по улице идем.
И гордость высоко кружила,
Как голубь в добрых небесах,
Стучала кровь отважно в жилах,
Казалось каждый тополь прав,
В почетный строй врастая прочно
Свечой, венчающей судьбу…
Мне часто снится праздник ночью,
Как будто в отчий дом иду.
Но нет во времени московском
Ответа на простой вопрос,
Куда девался дом отцовский –
Облез и сгорбился – под снос!
Исчез на карте Кыргызстана
Квадрат заброшенной мечты.
Крадется медленно кустарник
На кладбище – закрыть кресты.
И я ребенком без отчизны
Бегу, как «облако в штанах»,
Украв – не яблоки у жизни,
А запахи, как та шпана.
