Из ритма пустоты, кузнечиковой скрипки,
Из вороха сиреневых кистей,
Из тёмной тайны снов и таинства улыбки
Ушедших в мир иной, из гибельных вестей,
И страсти тремоло в трахее певчей птицы –
На радость? На забвенье? На века?
Легчайший слова плод созреет, загустится
В тяжёлом корневище языка.
***
Кавалькадой гнедых по лазурному полю небес –
Горизонт пламенеет полотнищами листопада.
Ветви вслед вскинул в мУке безмолвной ограбленный лес,
Только древних корней резкий короток окрик: «Не надо»!
Всё раздай, отвори сундуки, отпусти, остуди
Эту жаркую горечь утраты и ярость пожара!
Кроме дара дарить, всё размоют и смоют дожди,
Кроме слова сквозь ком горловой – несказанного дара.
– Всё пройдёт! – выдувает фагот тему снежных теней.
Затевает метель ритурнель, куролесит и ранит...
Всё отдай! Отпусти! Исихию прими! Онемей...
До внезапного сбоя дыханья и спазма в гортани...
Всё раздай, отвори сундуки, отпусти, остуди
Эту жаркую горечь утраты и ярость пожара!
Кроме дара дарить, всё размоют и смоют дожди,
Кроме слова сквозь ком горловой – несказанного дара.
