Я сжигаю мосты, как сто восемь японских лучинок,
И с ладошек стираются линии лишних фантазий –
Очертанья детей, городов, наших общих дельфинов,
Наших крестиков-ноликов незавершенные вязи.
Я сжигаю мосты, как снимаю сто восемь колечек,
(Как мучительно долго воды не касаются искры!),
Чтобы стали свободными тонкие пальчики речек,
И по струнам порогов бежали по-прежнему быстро.
Я играю с огнем как впервые, как в палеолите,
Я гадаю себе на горячем изменчивом воске,
Выхожу со свечой, выхожу на все те же подмостки,
Где за мной наблюдает все тот же единственный зритель.
Я сжигаю себя прошлогоднюю, ересь сжигаю,
Вырываю из сердца сто восемь нежнейших листов.
Расставляю кресты и с нуля просыпаюсь: живая!
И ладошками чувствую лучики новых мостов.
Класс!
А как Вам удалось завести общих дельфинов, не подскажете?
:)
Хотя (в виде критики) - выход на подмостки, игра с огнём и сжигание мостов уже настолько рутинные и повседневные занятия, что лучше их вообще не упоминать в литературе. Тем более что многие другие образы хороши, и заезженные штампы в данном стихе совершенно не к месту.
