1.
Тишина.
Даже тиканье часов не мешает –
последние выброшены вечность назад.
2.
Склад в соседней комнате.
Ремонт заморожен.
На улице – гололёд.
3.
Комната моя проходная.
Слева – балкон.
Пианино – ширма моя.
4.
Ночь.
На широкой постели
Кот в изголовье,
собака в ногах.
Снова я не одна!
5.
Тепло в доме.
Рубаху сниму.
За окном – весёлые звёзды!
6.
Семь этажей
в пятиэтажном доме моём.
Два – вниз.
7.
Сто стихотворений ста поэтов
читаю медленно.
Жизнь проходит.
8.
Сублимация –
красивое слово.
Жаль, не японское.
9.
Звонок телефона.
Холостой приятель
о маме говорит,
о поэзии.
Хорошо.
10.
Пятый угол мой
в четырёх стенах заблудился.
Хожу по кругу.
Три сосны плачут по мне –
за околицей.
11.
Ворона на ветке.
Серого неба кусок.
Остов блочного дома напротив.
12.
Зелёные стены лестничных пролётов.
Соседка опять ругается –
с пятого этажа
старую собаку
веду гулять.
13.
Ветер-мужчина пронизывает насквозь.
Родной переулок –
Большой мой, Трёхгорный!
УГОЛ БЕЛОГО ДОМА
14.
Из окна дальней комнаты
угол Белого дома виден.
Когда-то был чёрен.
15.
Армянка на улице к себе пригласила –
переждать:
«Пристрелить ведь могут».
16.
Часовой на углу –
закутан не по сезону.
Жарко.
17.
Под прикрытием бронетранспортера –
к родному дому,
по стеночке –
до двери подъездной.
Путч.
18.
Пули трассирующие
над крышей летали
алыми птицами с огненным опереньем.
19.
Мучила телефонную трубку:
сын у родителей.
Темно. Страх пожара.
20.
Ямка в кирпичном заборе осталась,
подпирающем горбатую землю.
Еле заметна.
По слухам, на Шмитовском
подросток убит.
ДОМ ПРОХОРОВА
21.
Дворик мой тих.
Музыкальная школа рядом.
Звуки трубы.
22.
Метаморфозы замка,
стоящего во дворе:
построен до революции –
владельцем Трёхгорной мануфактуры
фабрикантом Прохоровым.
23.
В советские времена –
там был детский сад, беседки.
Сына водила гулять.
24.
Ныне – резиденция директора Арбат-престижа,
так говорят.
Или другого большого человека.
Выкрашен небесно-голубым.
Ограда тоже.
25.
Скульптуры во дворе –
ретро эпохи застоя.
Салют по праздникам.
Звезда на воротах мигает –
зелёным-красным.
26.
А дом, в котором живу,
построен был для ткачих.
Бабушек ещё помню – поумирали.
